Александр Пиперски (Москва)
аспирант и преподаватель кафедры германской и кельтской филологии филологического факультета МГУ,
преподаватель кафедры компьютерной лингвистики Института лингвистики РГГУ
Носители русского и белорусского языка привыкли к тому, что стихи — это чередование ударных и безударных слогов вроде «та-тá-та-тá-та-тá-та-тá»:
Змея скользила меж камней;
Но страх не сжал души моей…
Но мало того, что такое определение плохо описывает русский и белорусский стих (почему это так, мы обсудим на презентации), так оно еще и совершенно не подходит к стихам на многих других языках. В разных традициях под стихом понимаются совершенно разные вещи: для вьетнамцев важны не ударения, а тоны, древних греков и римлян заботило чередование долгих и кратких слогов, а древние германцы следили за тем, чтобы в строке повторялись слова, начинающиеся на один и тот же согласный. На презентации мы попробуем дать единое определение стиха, а также посмотрим, на каких принципах строятся стихи у разных народов.
На первый взгляд может показаться, что особенности литературы имеют не больше общего с языком, чем национальный костюм или национальная кухня. Но это вовсе не так, и не зря эта презентация попала в программу фестиваля языков: стихосложение во многом определяется языком. Скажем, для того, чтобы в языке было стихосложение на основе долгих и кратких слогов, обычно (хотя и не всегда) нужно иметь противопоставление долгих и кратких гласных, а повторению начальных согласных обычно сопутствует и начальное ударение. Таким образом, язык ограничивает стихосложение и в то же время предлагает ему множество разных возможностей, из которых культура и выбирает.
Не менее интересную роль играет язык и при переводе поэзии: то, что легко передать средствами одного языка, порой оказывается совершенно невыразимо на другом. Поэтому на презентации мы поговорим еще и о том, как переводчики передают разнообразие стихотворных форм средствами русского языка.